Эшелон приближался к фронту. На одном из перегонов он почему-то надолго застрял, остановился посреди степи. Вероятно, вражеские "юнкерсы" повредили полотно дороги. Сержант Леонид Беда, щуплый, невысокий, с удивительно живыми глазами летчик, вышел из вагона, чтобы подышать утренней свежестью чистого воздуха.
Начинался очередной день войны. Для Леонида эта война, хотя и шла она второй год, по сути, еще не началась. Он только что окончил Оренбургское военное авиационное училище летчиков и теперь ехал на фронт, в штурмовой полк, который базировался на аэродроме где-то неподалеку от Сталинграда.
Глядя в даль, туда, где в пепельно-серой полумгле небо сливалось с землей, Леонид думал о доме. Припомнилось родное село Ново-Покровка. Отцовский дом. Мать - Мария Антоновна, женщина чуткая и добрая, в светлой, в горошинку кофточке и легком платке с вышитыми полевыми цветами. Казалось, он даже слышал сейчас ее мягкую украинскую речь. От этих дум глаза Леонида то озарялись чистой, счастливой улыбкой, то тускнели, будто затягивались вечерними тенями. Как давно не видел он отца и мать, младшего брата! Когда-то закончится война, и Леонид увидит их снова? Наверное, не скоро. На всех фронтах пламя сражений бушевало с невероятной силой, и для того, чтобы укротить его, видно, потребуется еще немало сил и времени.
Было 16 августа 1942 года. В этот день, по пути на фронт, Беде исполнилось двадцать два года. В такой день, будь он дома, мать непременно испекла бы пирог, собрала бы за одним столом всю семью и смотрела бы на сына своими ласковыми глазами, приговаривая: "Как же ты быстро взрослеешь, Леня!" Доброе слово сказал бы и отец - Игнатий Яковлевич...
От этих мыслей Леониду еще острее захотелось побывать дома, повидать родных. Но дом был далеко, и дорога к нему шла через войну, через все ее испытания.
...Степь огласилась звучным свистком паровоза. Беда .вскочил в вагон, уселся у окна. Поезд тронулся и, набирая скорость, снова понесся в сторону фронта. В полдень эшелон прибыл на конечную станцию. На аэродром штурмового полка Леонид добирался на попутной машине, загруженной боеприпасами и бомбами.
Разгоряченный, только что вернувшийся из боя командир полка майор Леонид Карпович Чумаченко встретил новичка приветливо:
- Сдадите зачеты по знанию техники и вооружения, в районе аэродрома полетаете, потом посмотрим, на какие боевые задания можно будет вас посылать.
- Хотелось бы поскорее, - проговорил Леонид удрученно.
Успеется. Нам летчики для боевых дел нужны, а не для того, чтобы они для вражеских зенитчиков летающими мишенями становились. Фашисты никому ошибок не прощают.
На третий день командир эскадрильи капитан Владимир Сушинин вылетел с Бедой на "спарке" -учебном двухместном штурмовике. После полета комэск ненадолго задумался, сказал:
- Практики у вас маловато. Придется в районе аэродрома потренироваться, полетать, чтобы навыки закрепить.
Беда был не на шутку раздосадован. С того дня. как прибыл он в полк, прошло немало времени, а в боевой расчет его все еще не включали. Командиру эскадрильи он высказал мысль, что от случайностей в бою не застрахован и опытный летчик и что он, сержант Беда, прибыл в полк вовсе не для того, чтобы попусту время терять. Его направили сюда бить врага, воевать.
У капитана Сушинина сердито сдвинулись брови, и он тут же охладил пыл молодого летчика:
- Меня, между прочим, на должность командира эскадрильи тоже не для того назначили, чтобы у летного поля васильки собирать. Мне за боевую выучку и жизнь вашу предписано отвечать.
Командир был прав. Для боя с коварным и хитрым врагом требовались в совершенстве обученные летчики. В этом Леонид и сам убедился еще до своего первого боевого вылета.
В один из сентябрьских дней ему доверили облетать после ремонта штурмовик. Заодно он мог потренироваться в технике пилотирования. Выполнив задание, Беда развернулся в сторону аэродрома, перевел Ил-2 на посадочный курс.
- Внимание! Сверху "мессер"! -
предупредили Беду с КП.
Летчик оглянулся, бросил взгляд в синюю высь и сразу же увидел осиный силуэт фашистского истребителя. Как он оказался здесь?
У гитлеровца - заметное преимущество в высоте. К тому же он находился в задней полусфере. Беда предельно внимателен. Едва гитлеровец перешел в пикирование, нацеливаясь на одиночный Ил-2, как Леонид начал маневрировать по курсу. Враг ударил очередью издали. Один из снарядов угодил в фюзеляж. Самолет закачался из стороны в сторону. Беда потянул ручку управления на себя, отдал ее влево, вправо... Никакой реакции. Что же делать? Прыгать с парашютом? Поздно! Слишком мала высота. Сейчас штурмовик упадет, взорвется. Придется погибнуть," так и не сделав ни единого боевого вылета. От этой мысли даже в глазах затуманилось.
Высота стремительно падала. Земля была уже совсем рядом, а выровнять самолет по-прежнему не удавалось. Беда еще и еще раз двинул ручкой, и боевая машина как будто послушалась. В последнее перед столкновением с землей мгновение он обеими руками рванул ручку в сторону, убрал-таки опасный, грозивший гибелью крен. И все же штурмовик чиркнул консолью о землю, свернул с полосы и, угодив в колдобину, скапотировал, а проще говоря, перевернулся.
Привязные ремни надежно удерживали летчика в сиденье. Он висел вниз головой, вдыхая острый запах полыни и пыли. Из поврежденного трубопровода капало топливо. А в висках кровь стучала с такой силой, что даже шлемофон, казалось, стал тесным.
Это неудобство смешалось с душевной болью. "Поганый фашист! - метал он гром и молнию в адрес врага. - Думаешь, сбил? Как бы не так. Живой я, и с тобой еще посчитаюсь!.."
13 сентября сорок второго года сержант Беда выполнил свой первый боевой вылет. В тот день при поддержке танков пехота гитлеровцев предприняла отчаянную атаку на центральную часть Сталинграда. Они вышли уже на городской оборонительный обвод, овладели важными высотами.
Увидев танки, комэск Владимир Сушинин перевел свой "ильюшин" в пикирование. Нацелился на вражескую броневую махину и Леонид Беда. Он ударил по ней из пушки. Танк остановился было, затем снова двинулся вперед. Пришлось выполнить еще один заход. На этот раз удар оказался точнее, и фашистский танк загорелся, задымил черной мазутной копотью.
Это была первая победа молодого летчика. Пусть небольшая, но все же победа. По крайней мере, одним танком у гитлеровцев стало меньше. Значит, л нашим пехотинцам будет полегче. В общей сложности же эскадрилья уничтожила в том бою шесть танков и около десятка машин с грузами...
Бои у города на Волге - и на земле, и в небе - оказались на редкость ожесточенными. В те дни то и дело выходили из строя однополчане. С тяжелыми ранениями был отправлен в госпиталь капитан Сушинин. И сам Беда, попав над полем боя под огонь вражеского истребителя, угодил в санчасть. Вскоре, правда, залечив раны, он вернулся в эскадрилью и снова сражался с гитлеровскими вояками еще с большим умением.
Из дому писали регулярно. В очередном письме мать просила Леонида, чтобы он не тревожился за них, а прежде всего берег себя. Вся молодежь, все здоровые мужчины-односельчане, но ее словам, ушли на фронт, чтобы разделаться с врагом как можно скорее и вернуться домой... к весне, поскольку одним старикам да женщинам ни за что не вспахать и не засеять такую большую ниву. "Может, и ты, сынок, - завершала она письмо, - тоже вернешься в село, чтобы учительствовать. Очень нужен мальчишкам нашим такой учитель, как ты..."
"И верно, - размышлял Леонид, запрятав в карман письмо, - вполне мог бы учителем стать. Для того ведь и окончил Уральский учительский институт. Однако же идет война, и учительствовать, видно, скоро не придется".
Весной 1943 года командиром 75-го гвардейского штурмового авиаполка стал майор Наум Федорович Ляховский, человек смелый, требовательный и душевный. Этим и пришелся он Леониду Игнатьевичу по душе. Сам же Беда к этому времени стал командиром звена. На погонах у него уже сверкали две лейтенантские звездочки, а на груди - ордена Красного Знамени и Красной Звезды. Теперь он сам водил в бой группы "ильюшиных". В полку у него немало верных друзей и товарищей: Владимир Стрельцов, Анатолий Брандыс, Николай Семейко. Дмитрий Прудников. Вадим Дойчев, Анатолий Береснев. Почти все они были коммунистами. Каждый из них сражался с ненавистным врагом по-гвардейски.
В то время как на Курской дуге шло грандиозное сражение, летчики штурмового авиаполка в составе войск Южного фронта вели бои за освобождение левобережной Украины и Донбасса.
В каждом вылете, обретая опыт, гвардии лейтенант Беда проявлял замечательные командирские качества. Он не терялся в самой сложной ситуации. Его отличали глубокое тактическое мышление и мастерство, неукротимая воля к победе. Именно эти качества и помогали ему в достижении успеха в боях за Донбасс, в прорыве сильно укрепленной обороны врага на реке Ми-ус, в Приазовье, на Днепре, в Крыму. Он выполнил уже свыше ста боевых вылетов, и вскоре был назначен на должность командира эскадрильи.
В фронтовой биографии Л. И. Веды немало поистине удивительных подвигов. Рассказы о них, словно волнующие сердце легенды, передаются молодым наследникам боевой славы героев-фронтовиков.
В один из весенних дней сорок четвертого года гвардии подполковник Н. Ф. Ляховский приказал капитану Беде нанести удар по аэродрому гитлеровцев у населенного пункта Курман-Кемельчи, что южнее Джанкоя. По данным воздушной и войсковой разведок на этой "точке" сосредоточились значительные силы фашистских самолетов. Эскадрилья готовилась к вылету всеми двенадцатью экипажами.
"Ильюшины" взлетели затемно. Прижимаясь к земле, они пронеслись над линией фронта и взяли курс на Курман-Кемельчи. На цель экипажи рассчитывали выйти неожиданно, с рассветом.
..."Ильюшины", словно подкрадываясь, подходили к вражескому аэродрому, строго соблюдая законы скрытности. Беду тревожило одно: не обнаружил бы враг преждевременно. Он готов был к любым неожиданностям. Верил и в летчиков: таким испытанным витязям неба, как старший лейтенант Анатолий Брандыс, младший лейтенант Анатолий Береснев, самое трудное задание по плечу. Не однажды приходилось летать с ними в бой.
У лесной опушки обозначились контуры вражеской техники. Это были "юнкерсы" и "хейнкели". Отдельные бомбардировщики оказались прикрытыми маскировочными сетями, и разглядеть их в полумраке удалось не сразу.
Командир эскадрильи вывел "ильюшиных" к самой стоянке вражеской авиационной техники, нажал кнопку бомбосбрасывателя. Ведомые последовали его примеру. Вспыхнули, загорелись фашистские бомбардировщики. Было видно, как гитлеровцы заметались у летного поля.
Внезапная атака ошеломила и вражеских авиаторов и зенитчиков, охранявших аэродром. Между тем эскадрилья выполнила повторный заход. Удар "ильюшиных" и на этот раз оказался точным. Горели самолеты, топливозаправщики, аэродромные сооружения. Бомбы попали на склад с боеприпасами, и тот взорвался. Ударная волна была так сильна, что летчики ощутили ее даже вдали от этого склада, на высоте. Над летным полем клубились облака черного дыма. Штурмовики сработали на славу. Уходим домой! - распорядился Беда.
В этот момент вражеские зенитчики открыли вдруг бешеный огонь. Осколки одного из снарядов ударили в самолет командира эскадрильи. Штурмовик бросило в сторону. Мотор заработал с перебоями. Кабина наполнилась удушливым дымом горящего масла. Высота угрожающе падала. И Леонид Игнатьевич, оценив обстановку, направил самолет на вынужденную посадку, всего в четырех километрах от разгромленного фашистского аэродрома. Приземлился в чистом поле.
- Снимайте пулемет! - откинув фонарь, приказал комэск воздушному стрелку Семену Романову.
Тот выполнил приказ без промедления.
- Мотоциклисты едут! - доложил он, заметив гитлеровцев.
- Этого следовало ожидать.
Беда выстрелил из пистолета в бензобак, поджег штурмовик, чтобы не достался врагу. Сам же решил обороняться до последнего патрона. Рядом с ним, за кочкой, изготовился к бою старший сержант Романов, человек сообразительный и расторопный.
Фашистские мотоциклисты мчались во весь дух. Уже различались их фигуры. Командир эскадрильи и воздушный стрелок готовы были открыть огонь, как вдруг увидели: гитлеровцы в страхе шарахнулись назад, разбегаясь по сторонам. В чем дело? Леонид Игнатьевич взглянул в небо. Оказалось, штурмовики, не оставили своего командира. Прикрывая экипаж с воздуха, летчики и стрелки вели по мотоциклистам меткий пулеметно-пушечныи огонь.
В это же время старший лейтенант Анатолий Брандыс, заместитель командира эскадрильи, зашел было на посадку, чтобы взять на борт своего самолета Беду и Романова. Но комэск неожиданно заметил неисправность на его штурмовике: одна стойка шасси почему-то не вышла, и он жестами запретил ему посадку.
Тогда на выручку товарищей направился младший лейтенант Анатолий Береснев, который не раз летал ведомым командира эскадрильи. Он приземлился рядом с догоравшим "илом". Беда и Романов втиснулись в кабину воздушного стрелка, и штурмовик, подпрыгивая на неровностях поля, разбежался, взлетел...
За спасение командира эскадрильи и воздушного стрелка Береснев был награжден орденом Красного Знамени.
Операция "Багратион" стала особой вехой в боевых делах и жизни Л. И. Беды. Здесь, на белорусской земле, используя богатый опыт сражений, он вместе с летчиками эскадрильи наносил ощутимые удары по скоплениям немецко-фашистских войск в "минском котле", мастерски штурмовал артиллерийские и минометные батареи, колонны машин и танков. Истреблял гитлеровцев на рубежах обороны, на поле боя и переправах через Березину и Неман. Позднее, когда белорусская операция была завершена, к его боевым наградам прибавились два ордена Красного Знамени и орден Александра Невского. На груди засияла Золотая Звезда Героя Советского Союза.
В самом начале операции "Багратион" Леонид Игнатьевич вел шестерку "ильюшиных" в район железной дороги между Оршей и Толочиным. Экипажам было приказано воспрепятствовать движению вражеских эшелонов на этом участке. С высоты 600 метров летчики просматривали полотно дороги.
Искать вражеский эшелон долго не пришлось. Вдали показались паровоз, вагоны и платформы. Эшелон двигался в сторону фронта. Значит, с грузом, не пустой.
- Бейте по вагонам! - отдал Беда приказ ведомым.
Сам же нацелился на паровоз, который шел. не сбавляя скорости, будто штурмовики были для него нипочем. Комэск перевел Ил-2 в пологое пикирование. Навстречу ударили вражеские пулеметы, установленные на крышах вагонов. Но ничто уже не могло остановить капитана Беду, Прямые попадания серийно сброшенных бомб искорежили паровоз, и он тут же остановился.
В эти же секунды летчики обрушили на вагоны и платформы бомбовый груз. Вражеских пулеметчиков словно ветром сдуло. Все они бросились в поле, стараясь подальше убежать от эшелона.
А бежали они с такой прытью, оказалось, неспроста. Когда командир звена старший лейтенант Вадим Дончев - впоследствии Герой Советского Союза - ударил пушечной очередью в одни из вагонов, 'тот взорвался с такой силой, что пламя взметнулось к небу на добрую сотню метров.
Беда приказал:
- Не снижаться!
Уже горела половина состава. С платформ слетел брезент. На них находились штурмовые орудия типа "фердинанд" и машины.
После четвертого захода от эшелона фактически ничего не осталось. Уничтожено свыше двадцати вагонов и платформ с боеприпасами и техникой. За образцовое выполнение этого задания все летчики группы были представлены к боевым наградам.
В первые дни Белорусской операции в эскадрилью прибыли молодые летчики младшие лейтенанты Александр Васильчук и Владимир Фогилев. Напряжение в боевой работе было предельно высоким. И все же капитан Беда нашел возможность, чтобы в короткий срок ввести пополнение в строй. Он сам - в перерывах между вылетами на задания - проверил их готовность к бою. Сам же и водил их через линию фронта. Летчики оказались цепкими, способными. Уже в первых вылетах они порадовали командира своей смелостью, мастерством. В "минском котле" Васильчук прямым попаданием бомб уничтожил "тигра". Фогилев же меткими пушечными очередями поджег "фердинанда", разбил "эрликоновскую" пушку, истребил ее расчет.
В последующих полетах Александр Васильчук часто ходил на задания ведомым Беды. Не однажды летал в паре с командиром эскадрильи и Владимир Фогилев. Это была для них высокая честь. До конца войны они выполнили более чем по сто боевых вылетов. Оба стали Героями Советского Союза.
Наши войска теснили врага к берегам Балтики. Под ударами сухопутных войск, авиации и флота оборона гитлеровцев трещала по всем швам. Близилось время полной катастрофы фашистского рейха.
В дни Восточно-Прусской операции летчики эскадрильи совершили немало новых подвигов. Гвардии капитан Беда показывал им достойный пример отваги и доблести. Гитлеровцы отчаянно сражались за каждый рубеж. Штурмовики громили их нещадно. Они словно бы расчищали дорогу перед нашими пехотинцами. Ту самую дорогу, что вела к победе воинов всех родов войск, всю нашу армию, весь народ.
Победа... Она пришла теплым и светлым майским днем. Она ворвалась в сердца людей волной необычной радости и счастья. Через долгие годы невероятных испытаний, через все опасности и преграды летел к ней огненными маршрутами и Л. И. Беда. Еще вчера вместе с боевыми товарищами он наносил удары по врагу. А сегодня весть о победе, словно на крыльях, неслась по всему миру.
В лучах этой великой победы еще ярче стали видны мужество и стойкость советских людей, сила оружия, выкованного руками народа, крепость Советского строя и мудрость Коммунистической партии.
29 июня 1945 года Л. И. Беда отмечен второй медалью "Золотая Звезда" Героя Советского Союза.
В послевоенные годы Леонид Игнатьевич успешно командовал авиацией Краснознаменного Белорусского военного округа, внес большой вклад в повышение ее боевой готовности. Щедро передавал он фронтовой опыт новому поколению летчиков, на примерах героев войны обучал их науке побеждать...
В один из обычных учебных будней генерал Беда прибыл к воинам-авиаторам на очередное летно-тактическое учение.
- Разрешите начинать? - обратился к нему руководитель учения.
- Начинайте!
С истребителей-бомбардировщиков в мгновение ока слетели чехлы и заглушки. Завертелись антенны радаров. Громовой рев реактивных двигателей разорвал утреннюю тишину, и вскоре в синее, с оранжевым ореолом над горизонтом небо унеслись быстрокрылые машины.
Эскадрилью вел капитан Александр Шталтовный. Где-то за линией "фронта" экипажам предстояло нанести удар по танковой колонне "противника" на марше. Летели они на малой высоте по трудному, с крутыми изломами маршруту. Генерал Беда четко представлял, как велико было их морально-волевое напряжение.
В канун учения Леонид Игнатьевич встретился с молодыми летчиками, рассказал им о подвигах фронтовиков, поделился опытом. Нашел он время и для того, чтобы поговорить по душам с капитаном Шталтовным.
- Надеюсь, на учении будете действовать, как в реальном бою? - сказал он в заключение беседы командиру эскадрильи.
- Постараемся, товарищ генерал!
- Не забывайте народную мудрость: "Победа крылата: упустишь момент, и ее уже нет!"-напутствовал Беда молодого командира. - Для нас, летчиков, выдержка, строгий расчет и
внезапность - особенно важные условия достижения успеха в бою...
Эскадрилью Шталтовный вел с уверенностью в том, что летчики не "упустят момент", о котором напомнил генерал.
На учении Беда испытывал понятное волнующее чувство. Порой ему казалось, будто он сам вел эскадрилью в бой. Невольно вспоминались далекие военные годы, товарищи, с которыми летал на задания. Давно не осталось в части фронтовиков.
...Полет эскадрильи продолжался. По сообщениям капитана Шталтовного экипажи вышли в район действий и начали поиск цели. "Как-то они справятся со своей задачей?" - с беспокойством думал Беда. На КП установилась напряженная тишина.
Вскоре руководитель учения доложил:
- Танки "противника" уничтожены с первой атаки!
- Передайте командиру эскадрильи: в квадрате... нанести удар по ракетным установкам "противника"! - приказал командующий.
Эта вводная усложнила и без того трудный полет. Но где же, как не на учении, проверяется умение воздушных бойцов реагировать на неожиданные изменения обстановки в бою! Генерал никогда не допускал упрощений в боевой учебе летчиков.
Вводная не застала командира эскадрильи врасплох. Экипажи истребителей-бомбардировщиков мастерски нанесли удар по новой цели.
На обратном маршруте они выдержали еще одно трудное испытание - отразили атаки самолетов "противника".
Генерал остался доволен смелыми и решительными действиями командира, выучкой всех авиаторов эскадрильи.
- Передайте летчикам мою благодарность,- сказал командующий руководителю учения.
Он вышел из помещения КП и вскоре улетел на новую "точку". Генерал Беда не жалел энергии для обучения и воспитания истинных мастеров боевого применения, сильных и закаленных духом летчиков. В этом был его долг. В этом видел он свое призвание.
Вся жизнь Леонида Игнатьевича Беды, славного сына нашей Советской Отчизны, отважного летчика-фронтовика, талантливого командира, - образец служения Родине, верности идеалам партии Ленина. Вся жизнь его - подвиг.
Содержание
